у-у-у, какое единодушие. Нет бы что бы женскую солидарность проявить, а вы...эх. Хотя что говорить, будь это реальная жизнь, я бы сама сочувствовала Джиму а не Чарли.

Jerill
спасибо, буду и дальше стараться не выходить за границы реальности.

ну, надо же с чего-то начинать. Пусть еще скажет "спасибо" что она его не бутербродами потчует, а горячей и относительно нормальной едой.

во-во. Спасибо за поддержку и за такой приятный глазу автора отзыв. Буду стараться.

Последнее время все чаще мне вспоминается фраза из одного романа «Жизнь замужней женщины лишена развлечений». Но так было раньше. Сейчас другие времена и для того, что бы умереть со скуки вовсе необязательно выходить замуж. И я – живое доказательство этому.

Я – не из тех, кто любит пожаловаться. Говорю это с абсолютно чистой совестью, потому как я больше месяца держала все эти чувства в себе и даже сейчас собираюсь высказать все, что накопилось, листам бумаги, а не Джеймсу Дарвину. Но, если честно, даже если бы я вдруг решила выяснить отношения с самим Джимом, это бы вряд ли получилось. Потому что его здесь нет.

Да, он действительно сидит здесь, в этой комнате в нашей квартире, но душа, сердце, ум и прочие жизненно важные составляющие на данный момент находятся где-то в залах суда и кабинетах его конторы – в общем, где угодно, но не рядом со мной. За последний месяц мы едва ли сказали друг другу больше сотни слов. Может, я и преувеличиваю немного, но…

А так все хорошо начиналось а может, заканчивалось? . Расскажу по порядку. Месяц назад Джеймс вернулся с работы раньше обычного. Услышав, как опускаются гаражные ворота и хлопает дверь автомобиля Джима я испугалась. Наверное, когда он появился, сразу прочел на моем лице немой вопрос «Тебя уволили?» и сразу рассмеялся, разрушив все сомнения.

- Тебя опять повысили? – спросила я, расслабившись.
- Нет, но через два месяца я точно перееду на руководящий этаж, - лучисто улыбнулся он и уставился на кастрюлю, - детка, ты научилась готовить? Сейчас я могу съесть все!
- Это мы еще проверим! – ответила я, - иди в ванную, потом расскажешь мне все.
И за обедом я-таки узнала в чем дело.

В общих чертах дело обстоит так: недавно один из первых людей центра нашего округа ушел из жизни, оставив после себя немалое наследство. Но наследники, как это часто бывает, друг друга, мягко говоря, недолюбливают, и поэтому дело будет решаться в суде. И Джим будет представлять интересы одного из этих наследников.
- Что, хорошие шансы выиграть?
- Один из ста, - беспечно ответил Джим и тут же сверкнул глазами, - но я не я, если не сделаю их!
- О, какой у нас боевой настрой!
- Ты даже не представляешь, насколько!

Слушание должно было состояться через два месяца. Сейчас прошел только месяц, но какой это был месяц…я успела возненавидеть и работу Джеймса, и всех этих наследников, и покойника, не удосужившегося разобраться со своими родственниками до своей смерти. Звонки Джима с сообщением, что он задерживается на работе, стали нормой, хотя первую неделю я все хотела с ним поговорить, но каждый раз засыпала на диване в комнате.

Утром его опять не было. О том, что Джим все же приходил, говорило только то, что просыпалась я в спальне, переодетая в пижаму. Как еще это было можно объяснить? Разве что моим лунатизмом. Так прошла неделя. Конца ее я ждала с нетерпением, надеясь, что любимый оторвется от своей работы и посвятит какое-то время мне. Но, увидев здоровенную кипу с папками и документами на столе, поняла, что я в его планы на сегодня не вхожу.

- Боже, Джим, - простонала я, - неужели хотя бы один день в неделю нельзя забыть о твоей работе?
- Чарли, у меня не только наследники, - отозвался он, - всего два месяца – и клянусь – я перестану изображать из себя черного каторжника.
- Ловлю тебя на слове. Ладно, не буду мешать.
И я ретировалась во двор, где собрались уже все наши соседи.

Хью жарил гамбургеры на гриле, Майкл о чем-то болтал с Глорией, Лайла и Тед танцевали. Ну почему, почему все вокруг мужики как мужики и только у меня – влюбленный в работу карьерист? А может, и не в работу…на эту мысль меня натолкнул Майкл, когда на вопрос «А где Джим?» я ответила «Занят своими наследниками» Тогда парень понимающе кивнул и сказал «Или наследницами» После этих слов Хьюго прожег соседа взглядом, сам Майкл слегка покраснел. Я же сделала вид, что не заметила ни слов, ни переглядываний и продолжила разговор.

Однако, слов Майка не забыла. А если у Джима действительно кто-то есть? Если сложное дело – только предлог? Да и с какой стати ему браться за почти безнадежные дела? Нет, моя мама так делала, но это была моя мама, гений юриспруденции, почти легенда, а тут…а если дело вовсе не такое сложное, как расписал мне Джим? Так я и накручивала себя, причем не только в тот вечер, но и потом. Дошло до того, что я начала огрызаться на соседей, на продавцов в магазине, где я обычно делала покупки, даже на Джима. Правда, последний этого не замечал. Именно это и бесило больше всего.

Полностью потерять над собой контроль мне не дала Глория, наша соседка. Должна сказать, мы с ней очень сдружлись на почве общих интересов, да и вообще…короче, только она одна, правильно оценив размеры бедствия, взялась за мое спасение.
- Ты слишком много времени проводишь дома, - безапелляционно говорила мне женщина, когда тащила меня в студию. Чтобы немного развеяться. Что ж, развеялись мы по полной – сначала студия, кафе, клуб…

Впервые за то время, что мы живем вместе, я ходила куда-то без Джима. И уж совсем никогда не возвращалась я домой после часа ночи. Да, до отъезда в Америку я всегда была пай-девочкой – училась на «отлично», ходила в балетную студию и занималась в музыкальной школе, никогда не опаздывала, звонила и приходила точно по часам…поэтому, столкнувшись нос к носу с вернувшимся с работы Джеймсом я слегка растерялась.

Но сцен ревности и прочих выяснений отношений он устраивать не стал.
- Поздно уже, - проворчал, зевая, Джеймс, глянув на наручные часы, стрелки которых показывали половину второго, - пошли спать.
Мне хочется думать, что это равнодушие – следствие усталости – все-таки Джеймс работает за двоих, в то время, как я сижу дома. Недавно я решила это исправить – заглянула в несколько кадровых агентств, оставила свое резюме. Первые ответы должны появиться на следующей неделе. А пока…пока у меня есть время подлатать наши отношения. 
[s][/s]

Ну, почему сразу подозрительно? Просто очень любит свою работу (забывая, правда, что живет он не с работой, а с Шарлиз)

Когда в последний раз я чувствовала себя такой же дурой, какой я чувствую себя сейчас? Кажется, это было лет пять назад. Да, точно, пять – мне тогда было восемнадцать, только-только поступила в университет и сразу же, как и все первокурсницы, влюбилась в самого красивого и популярного парня в общежитии. Через неделю он меня заметил, через две было наше первое свидание, через три Девид посоветовал мне обратить внимание на сокурсников, а ловеласа, меняющего девушек как перчатки, бросить, а еще через неделю я заперлась в своей комнате, и ругала себя за то, что сразу никого из друзей, твердивших что нужно ему от меня только одно, не слушала. О причине своего затворничества я рассказала только одному человеку – Скарлет Райн.

Правда, Скарлет, несмотря на обещание никому ничего не говорить, язык за зубами не удержала – через несколько дней мой уже бывший «поклонник» щеголял с гипсом.
- С лестницы упал, - мрачно отмахивался он от сочувствовавших его горю девиц. Кто из моих братьев устроил это «падение с лестницы» я не знаю до сих пор – оба молчали, как партизаны. Сыновья разведчика, что с них взять? Ну да черт с ними, с событиями пятилетней давности. Сейчас мои проблемы гораздо серьезнее, и решать их предстоит в гордом одиночестве. А единственный собеседник – помятые листы тетради, которую я нашла в прикроватной тумбочке в номере отеля.

История повторяется – я снова сбежала. Правда, три месяца назад я этот побег тщательнейшим образом готовила, собирала вещи, планировала что-то, а сейчас…просто вылетела за дверь, быстро поймала попутку и уехала. Помню, тогда лило как из ведра, улица была абсолютно пустой, так что с машиной мне повезло. Еще и Джеймс что-то кричал…ну почему, почему меня это так волнует? Хотя нет, не так – почему все это волнует ТОЛЬКО МЕНЯ? Хотя…откуда мне знать, что его сейчас волнует?

Все. С этим пора кончать. Да и из-за чего мне расстраиваться? Подумаешь – парень, которого я считала любовью на всю оставшуюся жизнь оказался просто очередным увлечением. Не я первая и не я последняя. Так что нечего делать из всего этого трагедию, тем более, что до Шекспира все, что произошло, никак не тянет. Ах, да – я ведь даже не написала, из-за чего весь этот сыр-бор начался. Как это всегда бывает, из-за одного случайного разговора.

- Если не доказать, что мистер Мюррей - отец ребенка, которого ждет Долорес, сейчас, потом понадобиться эксгумация, а ни Алан, ни Джордж, ни тем более их сестра не дадут на нее разрешения, - тараторил он, не обращая никакого внимания на мои попытки перевести разговор в другое русло (если бы у моей мамы не было такой же привычки, я бы не выдержала и пяти минут). Ночью я проснулась от возгласа «Протестую!» с другой стороны кровати. До этого он упрямо игнорировал мое «случайное» хождение по квартире в одном нижнем белье, демонстративную одиссею по ночным клубам и даже флирт с нашим соседом.

В общем, работа все вернее и вернее забирала у меня Джима. Сейчас бы я сказала – да пускай забирает – не жалко, а тогда…тогда я была полна решимости спасти наши отношения. Напомнить Джеймсу о том, что помимо работы и сложных процессов есть еще что-то не менее важное – вот была моя цель. Думаю, несложно угадать, каким путем я пошла.

Легкий ужин в романтической обстановке. Способ проверенный многими годами и женщинами еще до моего рождения. Небольшой такой сюрприз…правда, когда я все это нарезала, я еще не знала, что «сюрприз» ждал меня. Точнее, мне его пришлось ждать. Но дождалась я его только к утру. Этот самый «сюрприз» заявился утром, споткнулся на лестнице, хлопнул дверью и, уложив помятый костюм в шкаф, на цыпочках прокрался в ванную, распространяя вокруг «тонкий аромат» перегара. Не буду писать здесь, какие мысли роились тогда в моей голове. Лишь только за дверью послышался шум воды, я выскользнула из-под одеяла и, накинув халат, явила себя взору Дарвина.

- Шарлиз? – проговорил он, слегка щурясь, - прости, я тебя разбудил…
- Не страшно, - оборвала я его, - где ты был?
- В баре, - как ни в чем не бывало сказал Джеймс, - Имею я право расслабиться или нет? А тут еще и Ланс получил повышение, его теперь переводят.
- До девяти утра?
- До девяти утра я уже был дома, - терпеливо ответил Джим, - Чарли, я не хочу из-за этого ссориться.
- Не ври мне, Джеймс, - отрезала я, - тебя не было ни в спальне, ни на диване.
- О каком диване ты говоришь?
- Разве в этой квартире два дивана?
- Да, второй стоит в гараже, - говоря эти слова, он даже снисходительно улыбнулся. Ни слова больше не сказав, я вышла из ванной. Не забыв хлопнуть дверью.

«Спокойно, Чарли, не надо кипятиться»-бормотала я себе под нос, перебирая свои вещи в шкафу. Аутотренинг помог, но ненадолго – до того момента, когда с кухни не донесся голос Джеймса. Звучал он, как ни странно, бодро, хотя за пять минут до этого Дарвин страдал от похмелья. Отгадка нашлась быстро – прошлым вечером я оставила там счета из магазинов. На Джеймса эти цифры подействовали как холодный душ, горячий зеленый чай, аспирин и пиво вместе взятые. Сделав спокойное выражение лица, я вышла из спальни.

- Что ты так кричишь? – возмутилась я.
- Ничего, - хмуро ответил Джим, - что это?
- Сам видишь, счета, - пожала я плечами, мол что такого?
- И…ты все это потратила?
- Я имею право расслабиться, - ехидно повторила я слова Джеймса.
- Конечно, - фыркнул парень, - ведь колесить по клубам и торчать у телевизора – это такое напряжение.

- Знаешь, Джеймс, я бы с большим удовольствием делала все это вместе со своим парнем, но только он предпочитает мне свою работу!
- Извини, детка. Полностью с тобой согласен – это я во всем виноват! Надо было родиться в семье промышленного магната, а я, как дурак, стал сыном матери-одиночки. Но что поделать – магнатов на всех на этой планете не хватает, большинству приходиться крутиться самим!
Это самое начало нашего разговора. Дальше я продолжать не хочу, скажу только, что в процессе мы оба узнали о себе много нового. А сейчас, через три дня, можно оценить, к чему все это привело: я застряла в гостинице, где меня точно никто не найдет, и выхожу из номера только для того, что бы купить еще конфет, а…что делает Джеймс?