Серия 5. Бал-маскарад: Часть третья.
Анна сидела за парфюмерным столиком в своем будуаре. Мягкий свет розовых свечей в золотом канделябре придавал комнате особый уют, успокаивал, и в то же время вызывал необъяснимую меланхолию. Словно давно забытое прошлое выползало из-под мягкого ковра, растворялось в воздухе, смешивалось с ароматом розового букета, и постепенно наполняло собой душу юной графини.
Горничные и француз-парикмахер уже удалились, оставив госпожу совершенно одну. Анна прикрыла глаза, она чувствовала себя несколько неудобно в пышном кринолине и парике эпохи Рококо, а еще ее преследовало ощущение дежа-вю. Три года тому назад она точно так же сидела в этой комнате в роскошном свадебном платье и ждала чего-то неизвестного. Даже пугающего.
Но тогда эти чувства легко можно было объяснить, а сейчас… Сейчас они казались совершенно неуместными и даже глупыми, ведь сегодня состоится бал-маскарад в честь ее двадцатилетия. А впереди ждут лишь подарки, поздравления, ласки любимого мужа и будущее счастье материнства. Бояться совершенно нечего!
Графиня открыла глаза и взглянула на себя в зеркало. Темно-голубая маска скрывала почти все лицо, превращая отражение в образ загадочной незнакомки из минувшего столетия. Лишь голубые глаза убеждали молодую женщину в том, что в зеркале она видит именно себя.
С самого начала сама идея бал-маскарада отчего-то тревожила сердце юной графини, слишком большое значение ее супруг предавал этому событию, словно оно являлось какой-то переломной вехой в их жизни. Анкель был так захвачен идеей этого бала, что сам продумывал многие детали декораций вместе с нанятыми оформителями. Также, не жалея средств, он заказал полсотни великолепных костюмов, все они должны были, в последствии, перейти в собственность театра, а доход от их аренды гостями бала в фонд приюта детей-сирот. Но для себя и супруги молодой граф запланировал особые наряды, выполненные из самых дорогих тканей с настоящими драгоценными камнями. Зачем такие бессмысленные траты ради одной ночи Анна не понимала, но благодарно приняла подарок мужа, ведь он сам был так рад, когда увидел ее в маскарадном костюме. Словно та эпоха, которую Анкель выбрал темой маскарада, занимала особое место в его душе.
И как только эта мысль пришла ей на ум, Анна внезапно вздрогнула, перед ее мысленным взором, словно палые осенние листья, пролетел ряд странных воспоминаний:
Просторная галерея в замке Ля Морт, портреты на обитых резными панелями стенах, и сам Анкель в старинном платье и парике. Он был на портрете, совсем как живой. На полотне, написанном более века назад.
Графиня даже тряхнула головой, отгоняя глупые видения. Может слишком пряный аромат духов вскружил ей голову? Она даже улыбнулась своим мыслям. На сердце стало спокойнее. Неожиданно быстро все страхи исчезли, даже слишком быстро…
Анна поднялась со стула, необъяснимое волнение прошло, но теперь она явственно ощутила, что в этой комнате уже не одна. Однако большое овальное зеркало по-прежнему отражало лишь ее лицо.
***
Когда Анкель беззвучно вошел в будуар жены, она еще сидела за парфюмерным столиком, уставленным многочисленными предметами туалета, однако мысли графини были слишком далеки от простых женских радостей.
Память начинала возвращаться, как и было запланировано, но все же слишком рано. Ей еще не пришло время все вспомнить, ведь впереди их ожидал великолепный бал-маскарад! И только после него, когда все гости уйдут, наступит момент истины, час, в который он откроет возлюбленной всю правду о ее прошлом. Ну, или почти всю…
Привычно проникнув в разум жены, Анкель утешил ее, загнал все страхи обратно – вглубь сознания юной графини, снял тревогу и напряжение. Но, успокоившись, Анна внезапно почувствовала его присутствие. Это Зов крови, зародившийся после их Венчания, давал о себе знать. Но скрываться сейчас не входило в планы вампира, и он снял свои чары, позволив любимой увидеть себя, как только она обернется.
В этот момент Анкель даже немного грустил о том, что скоро его нежный Ландыш навеки потеряет свою человеческую хрупкость и беззащитность. То тепло, которым он любил согреваться, обнимая ее во сне. Но, несмотря на все это, граф всем сердцем желал подарить любимой жене свободу от болезней и старости, навечно сохранить ее нежную красоту. Ведь какой великолепной парой они станут! Ангел и Демон смерти, словно две половины одного целого. Неразлучные и прекрасные - живое воплощение подлинного совершенства.
Стоя за спиной Анны, вампир уже представлял, как эффектно появятся они перед восхищенными взглядами смертных гостей. Граф знал, сколь выгодно черный атлас камзола подчеркивает его благородную бледность, а огромный, ограненный подобно брильянту, сиреневый топаз, скрепляющий кружевное жабо, идеально подходит к глазам.
Черное кружево полумаски частично скрывало лицо вампира, но это лишь предавало его образу большую загадочности.
Прождав еще пару секунд, Анкель уже сам захотел, чтоб Анна, наконец, обернулась и смогла по достоинству оценить его костюм.
И покорившись его мысленному приказу, графиня, разумеется, обернулась.
- Анкель? Как ты вошел? Я не слышала… - изумленно разглядывая мужа, проговорила мадам Ля Морт.
- Наверное, моя принцесса просто замечталась о предстоящем празднике? – с хитрой улыбкой ответил вампир, - Но как же ты хороша в этом платье! Сама королева Мария-Антуанетта не смогла бы сравниться с твоей красотой и изяществом!
- Да. Особенно учитывая, что ей отсекли голову на гильотине… - попыталась сострить Анна, хотя комплемент возлюбленного ей и польстил, она не любила, когда за ней тайно наблюдают.
- А у моей птички начали отрастать коготки? – граф удовлетворенно улыбнулся, - ему нравилось, что Анна показывает характер, сейчас ее природная дворянская гордость очень бы ему пригодилась.
Тем временем молодая женщина продолжала внимательно рассматривать костюм супруга.
- Черный цвет тебе идет… но… - она тоже хитро улыбнулась, указывая на вампира тонким нежным пальчиком, - Ты напоминаешь в нем Мефистофеля… Признавайся, ты специально нарядился демоном, или я просто мало о тебе знаю?
В голубых глазах Анны играли озорные огоньки, и Анкель расплылся в довольной улыбке, но затем принял самый невинный вид.
- Я? Демон? – он театрально приложил руку к груди, - Да как ты могла такое подумать, дорогая! Ты меня право обижаешь! Перед тобой ни кто иной, как сам предводитель Падших Ангелов - Люцифер!
Или ты не узнала меня, дитя?
Пошла писать проду. 
